Водитель такси уже начал на неё подозрительно коситься в зеркало. Наверное, боялся, что она ему тут истерику устроит. А может, просто видел, как они с Сергеем ругались, вот и любопытно. От этого стало ещё горше – докатилась, уже публичные ссоры устраивает.

О том, что водитель видел не только саму разборку, но не сошедший до конца синяк на шее и ещё видимую корочку царапины на щеке, девушка как-то не подумала. А если добавить тот факт, что машина Тихонова ехала за ними, как приклеенная к заднему бамперу, то и вовсе вырисовывалась невеселая картина.

Но лезть в дела пассажирки мужик не стал, мудро рассудив, что за геройство вполне можно получить по шее, потому молчал, хотя и тревожно поглядывал в зеркало заднего вида. Темный внедорожник не отставал, но и не пытался обогнать, просто следуя за ними. Хотя во двор дома, адрес которого назвала явно расстроенная девушка, «Мазда» за ними не заехала, притормозив у тротуара. Водитель явно остановился удостовериться, чтобы она без приключений добралась до двери подъезда. А потом резко дал по газам, с пробуксовкой развернувшись на довольно узкой улице, и быстро уехал в обратном направлении.

- Ин, что у вас случилось?!

Женька уже полчаса стоял под дверью комнаты сестры, пытаясь понять, какого черта происходит.

Началось все ещё несколько часов назад на работе, где Власов встретил друга в таком расположении духа, что его подчиненным можно было бы посоветовать массово вешаться. Тогда хоть умрут без мук.

Сергей разогнал вечно щебечущих за чашкой чая местных девушек, посоветовав заняться тем, за что они получают зарплату. В конце концов, есть масса желающих именно работать, а не просиживать время, создавая видимость трудовой деятельности. Девушки, которые ещё минуту назад усиленно строили глазки молодому перспективному мужчине, сначала покраснели, а потом прыснули в разные стороны, решив не искушать судьбу и повкалывать. Следующим огреб какой-то подчиненный Алешина, но тот воспринял все гораздо спокойнее, хотя, уже выйдя из кабинета Тихонова, тайком смахнул пот со лба.

Попытка расспроса ничего не дала, зато Женьке захотелось восстановить мировое равновесие, поставив другу синяк и под второй глаз. И без объяснений понятно, что связано такое настроение с Инкой, но звонок сестре тоже ситуацию не прояснил – та его вежливо послала, посоветовав заниматься своими делами и не лезть в её.

Власов даже удрал с работы пораньше, но и это было бесполезно – девушка просто закрылась в комнате и разговаривать не собиралась.

- Так, ты сейчас откроешь дверь, или я её вышибу к чертям собачьим! – беспокойство становилось с каждой минутой все сильнее. Инна так себя даже во время переходного возраста не вела, а тут в двадцать один начала коленца выкидывать. Женька снова занес кулак, чтобы громыхнуть в дверь, когда та открылась, и на пороге появилась сестра. – Что этот дебил тебе сделал?

Вопрос был вполне обоснованным, если учесть, что у девушки были сильно покрасневшие и опухшие глаза, да и вообще весь вид говорил о том, что она долго и со вкусом рыдала.

- Ничего. И не нужно меня дергать, пожалуйста. Я просто не хочу никого видеть, - Инна говорила хриплым, каким-то странным голосом, но слез хоть не было, и то спасибо. – Жень, если ты меня хоть чуть-чуть любишь, оставь в покое.

- Какой тут покой? Ты себя в зеркало видела?! – вот теперь он всерьез испугался. Да, Женя и раньше видел, как сестренка плачет, о чтобы вот так, несколько часов, не отвечая на слова и звонки… А её мобильник в последние полчаса звонил почти не переставая, это он хорошо слышал из коридора. Но отвечать она явно не собиралась. Более того, когда аппарат вновь завел уже немного доставшую мелодию из сериала «Игры престолов», Инна, мельком посмотрев на имя вызывающего абонента, вынесла телефон в коридор и положила в карман своего пуховика.

– Если позвонят родители, скажи, что у меня все хорошо, но ответить не могу. Ладно?

- Хорошо. Я могу тебе чем-то помочь?

- Нет, - она немного криво улыбнулась, но упрямо покачала головой. – Просто не трогай меня. Мне очень нужно побыть одной.

Он так и стоял, немного ошалело глядя на темно-коричневое дерево дверного полотна, пытаясь понять, что у них произошло. Тут не нужно быть гением, чтобы сопоставить Серегины психи и Инкины слезы. Первым же порывом было – метнуться к Тихонову и выбить из него правду. Если будет нужно – кулаками. Но бросать сестру дома одну в таком состоянии тоже неправильно. В её вменяемость он, конечно, верил, но девчонки от чуйств столько дури творят, что сегодня из квартиры лучше не выходить. Мало ли…

Притихший было мобильник снова запиликал скрипичными аккордами, которые, такое впечатление, прошлись по обнаженным нервам. Не выдержав, Женька взял телефон сестры. Да уж, можно было бы и не смотреть на экран, и так понятно, от кого она спряталась.

- Если ты мне за минуту внятно не объяснишь, почему она ревет весь вечер, я тебе шею сверну, – говорить громко он опасался, все-таки она может услышать, потому быстро ушел к себе в комнату.

- Дай ей трубку, - голос Сергея был не намного более радостным, чем у Инки.

- Она не хочет никого видеть и ни с кем говорить. Какого хрена у вас произошло?

- Я сейчас приеду, - Тихонов уже собирался отключаться, поэтому Женьке пришлось повысить голос:

- Не вздумай! Инка ясно дала понять, что хочет побыть одна, поэтому сиди там, где ты есть, и не дергайся. Спрашиваю последний раз – что ты натворил?

На краткий экскурс в сегодняшнее происшествие много времени не потребовалось, зато у Женьки появилось желание и самому головой о стену постучаться, и друга так же приголубить. Хотя, с мужской точки зрения Серый был не так уж и не прав – да, он имел право знать, как и с кем проводит время его девушка, но с позиции брата очень сильно захотелось все-таки подправить Тихонову форму носа. Да и зубы можно бы проредить…

- А теперь объясни, что мне делать? – судя по всему, тот уже и сам понял, что за такое отношение Инка простым порицанием не ограничится.

- ***, ну что ты за идиот… А что там с этим преподавательским хреном? Правда жених или придуривается? – поскольку готового ответа у Власова не было, тот решил пока выяснить кое-какие подробности.

- Не соскакивай с темы. У него назревают проблемы, и довольно серьезные. Я так понимаю, что он хочет прикрыться авторитетом ваших родителей, вот и пристал к ней, - щелчок возвестил, что Сергей прикурил неизвестно какую по счету за сегодня сигарету.

- Проблемы назревают или уже есть?

- Теперь они будут точно.

- Хорошо. Только без особого фанатизма, не нужно, чтобы Инке вопросы задавали.

- Про неё никто и не вспомнит, не переживай. Я жду ответа. Может, мне все-таки приехать? – Сергею и самому хотелось быть рядом с ней. Пусть плачет, пусть поорет, только бы не вот так – полное игнорирование.

- Если хочешь переночевать на коврике в коридоре, ради бога, - Женька отвлекся, услышав звонок в дверь. И очень понадеялся, что это все-таки не явление виноватого друга. – Ты сейчас дома?

- Да, а что?

- Ничего. Да, кстати, ты бы бросал курить, у Инки аллергия, - сквозь дверной глазок Власов уставился на настолько необычное создание, что чуть не уронил мобильник сестры. - Если что-то поменяется, я тебе позвоню.

Отключив телефон, парень открыл дверь и теперь рассматривал дивное видение уже на расстоянии полуметра.

Незнакомая девушка не особо смутилась от такого пристального интереса, только вопросительно кивнула в ответ на его слегка офигевший взгляд.

На неё многие так реагировали, потому Алена уже спокойно реагировала на удивление, сдобренное порцией замешательства. Герман всегда любила яркие цвета, но на работе существовал дресс-код, потому приходилось ограничивать полет фантазии, в повседневной же жизни таких запретов не было.

И сейчас девушка красовалась в насыщенно-синей короткой куртке, опушенной меховым воротником цвета ультрамарин и бежевых джинсах, заправленных в пронзительно-голубые унты длиной почти до колена. Из-под шапочки типа «буратинка» оттенок которой тоже отдавал взбесившейся синицей, выглядывали короткие пряди, такие же темные, как и глаза девушки. Если подыскивать сравнения, то Женьке их цвет напомнил эспрессо.